27 августа 2021 года исполняется 30 лет со дня провозглашения независимости Республики Молдова. В ходе подготовки к этому празднику мы услышим от политиков много пафосных речей о том, как важны государственность, суверенитет и независимость, но мало кто из них скажет правду: с государственностью, суверенитетом и независимостью у этой Республики Молдова и у проживающего на ее территории населения не получилось. Республика, учрежденная 30 лет назад, не состоялась. Нужно переучреждать государство и создавать новую республику, но это слишком сложно для понимания большинства молдавских политиков.

Немного истории

Молдова — страна с богатой историей. Пройдя многовековой путь как самостоятельное княжество в Средние века и как часть Российской Империи в Новое время, как несколько республик в XX веке, в последние 30 лет она существует в форме независимой Республики Молдова — государства, возникшего в результате распада Советского Союза.

По мере приближения 27 августа мы услышим также немало рассказов о том, как молдавские диссиденты и подпольщики боролись за независимость. Все это будет вранье. Не было в Советской Молдавии никаких инакомыслящих диссидентов и подпольных антисоветчиков. Ни Народный фронт в целом, ни какие-то его отдельные представители до самого момента развала СССР не выдвигали требований о государственной независимости. Четверо из пяти депутатов парламента, провозгласившего независимость, были членами КПСС. Остальные 20%, хоть и без партбилетов, тоже всю предшествующую жизнь участвовали в «строительстве коммунизма».

Советская империя распалась, и на ее обломках, в границах бывших союзных республик, возникло 15 новых государств. Независимость свалилась нам, молдаванам, на голову просто так, сама по себе. Надо было как-то обустраивать жизнь населения, оказавшегося на этой ставшей «бесхозной» территории, и вполне естественным образом было решено делать это в форме собственного государства. Все так делали, но не у всех получилось. Мы, молдаване — в числе тех, у кого не получилось. Мы отнеслись к нашему новому государству на удивление несерьезно, небрежно, как будто не понимая, зачем оно нам вообще нужно. Годы независимости не стали годами развития, наоборот, это было время профанации государственности, социально-экономического упадка, духовно-нравственной деградации, демографической катастрофы, исчезновения народа, утраты территорий, ухудшения экологической ситуации, вырождения политической элиты. Последнее явление — главная причина других бед.

Один из главных внешних признаков демократии — сменяемость власти. С этим в Молдове все в порядке. Недавно избранный парламент — 11-й по счету за 30 лет независимости. У нас сейчас 6-й по счету полноценный президент, а было еще 3 и.о. главы государства. Премьер-министр, которого утвердит новый парламент, станет 17-м полноценным главой правительства, а кроме них было еще 6 и.о. премьера. Президенты, парламенты и правительства (общим числом 43) в Молдове меняются чаще, чем в Италии, которая славится в Европе своей демократической чехардой во власти. Только вот толку от такого разгула демократии в Молдове никакого.

В коллективной памяти молдаван за эти 30 лет сохранились, в основном, негативные, травмирующие события. Приднестровский вооруженный конфликт 1992 года. Разгул бандитизма, тотальная нищета и начало массовой эмиграции во второй половине 90-х. После сокрушительной победы Партии коммунистов в 2001 году президент Владимир Воронин в 2002 году провозгласил курс на европейскую интеграцию, в 2003 году отказался подписывать Меморандум Козака, в 2005 году попал под российские экономические санкции. Во второй президентский срок Воронина были заложены основы кланово-олигархической системы. Воронин взрастил и запустил в молдавские бизнес и политику Владимира Плахотнюка. Сама ПКРМ превратилась в кузнечный цех по штамповке предателей всех мастей. Финальными аккордами воронинского президентства стали погромы 7 апреля, сожженные здания администрации президента и парламента, уничтоженная Декларация независимости и унионист Михай Гимпу в кресле и.о. президента. Затем пришло время молодых, хищных и циничных представителей альянсов за европейскую интеграцию, для которых Молдова была «кормовой базой», «территорией охоты», коррупционных схем и источником личного обогащения. К 2014 году Плахотнюк сожрал всех своих подельников, установив единоличный режим «захваченного государства». Генеральный прокурор оказался замешан в скандале с убийством человека на охоте. Молдова была превращена в международную финансовую «помойку». Из банковской системы украли минимум миллиард долларов. Были развернуты репрессии против оппозиции, в стране появились политические заключенные. С выборов незаконно, без всяких оснований, снимались целые политические партии. Результаты свободного волеизъявления граждан, если они не устраивали режим, просто отменялись. Конституционный суд был превращен в «юристку по вызову», всегда готовую «узаконить» любое беззаконие. Судьи и прокуроры соревновались за право быть исполнителями незаконных приказов олигархической власти. Органы полиции и прокуратуры сами действовали, как организованные преступные группировки. В 2016 году в эту абсолютно криминальную и антинародную «проевропейскую» систему был встроен и «пророссийский» президент Игорь Додон, исполнявший роль младшего партнера Плахотнюка. И только в 2019 году, в результате «революции послов», Плахотнюк эмигрировал в США, а оттуда в Турцию, где чувствует себя вполне комфортно по сей день.

На фоне всего этого травмирующего негатива, пожалуй, единственная хорошая новость, которая за эти 30 лет запомнилась молдаванам — предоставление Европейским Союзом безвизового режима. Слабый утешительный приз за все остальные поражения, тем более, что молдаване решили этот вопрос и сами, получив порядка 700 тысяч румынских паспортов, которые дают право не только на безвизовые турпоездки, но и на работу в ЕС.

Без руля и без ветрил

Если сравнить молдавскую политику с кораблем, то все эти 30 лет мы спорили о том, кто там толкается локтями на капитанском мостике, кто с кем и в какой каюте спит, кто во что одет, какое меню в ресторане, как проходит собрание экипажа в кают-кампании, какую музыку играет джаз-бэнд в ночном клубе. Но мало кого интересует, а что это вообще за судно, куда оно плывет, если вообще куда-то плывет, нет ли в нем пробоин, не затапливает ли трюм, пока на палубе обсуждают очередные свингерско-политические коалиции.

Для того, кто не знает, куда вести свой корабль, не бывает попутного ветра. За 30 лет независимости прежние общенародные идеалы, которые разделяло большинство населения, исчезли, а новые так и не появились. Молдавское общество расколото, большие массы людей живут обособленно, фактически, в условиях сегрегации, друг от друга. Не была выработана доктрина, которая обосновала бы смысл и роль именно Молдавского государства для проживающего на его территории населения. Конституция была неоднократно «изнасилована» и разорвана в клочья. Не только не была создана национальная экономика независимой Молдовы, но был разрушен и разворован тот экономический потенциал, который достался ей от СССР. Не обеспечена безопасность государства и его граждан. Коррупция приняла характер пандемии. Политическая система оказалась глубоко антинародной. Люди не верят и не доверяют государству и его институтам, а сами эти институты совершенно неэффективны. Молдова и ее ресурсы стали легкой добычей для всякого рода местных и международных авантюристов. Гражданам Молдовы не была обеспечена достойная, человеческая жизнь на их собственной родине. Люди дезориентированы, не верят в будущее Молдовы и массово покидают ее в поисках лучшей доли на чужбине. Как итог, по численности населения Молдова откатилась на 60 лет назад, потеряв в мирное время больше людей, чем в результате войны, депортаций и голодовок. Государство без людей никому не нужно, это просто ничейная территория с чисто формальными учреждениями, которые занимаются непонятно чем, и с исчезающим населением, которое думает не о том, как обустроить свою страну, чтобы здесь жили наши дети и внуки, а только о том, куда бы отсюда сбежать.

Провал политики, успех мафии

Молдова сама по себе — очень хорошее место просто для проживания. Здесь приятный климат, разнообразная и полезная еда. У Молдовы хорошее географическое расположение — полтора часа езды, и ты в Европейском Союзе, с другой стороны — Украина и Россия, на юге — Турция. Молдаване любят гулять, петь и танцевать на свадьбах, кумэтриях и просто вечеринках. Они еще не разучились работать, хотя многие вещи, например, стоять у станка на фабрике или у доильного аппарата на ферме, они уже не хотят делать даже за хорошие деньги.

Но что у нас, у молдаван, совершенно не получается, так это заниматься серьезной политикой и системным государственным строительством. Политика у нас носит совершенно бутафорский и опереточный характер. Одно из главных условий успеха в молдавской политике — умение с как бы умным, но безапелляционным видом нести чушь. Все жалуются на клановые, родоплеменные отношения, но никто не отказывается в них участвовать, если это приносит выгоду. Наши люди не считают коррупцию таким уж большим злом, к которому следует относиться совсем уж нетерпимо. Если ты не участвуешь в коррупции, это, конечно, неплохо, но если ты сам, или твои нанаши с кумэтрами, в коррупции участвуют и получают с нее конкретную материальную выгоду, то это не так уж и плохо. Плахотнюк довольно легко создал свою мафиозно-коррупционную систему «захваченного государства». Он никого не расстреливал, и открыто гнобил лишь самых непослушных. В целом же, люди, в том числе судьи, прокуроры, сотрудники правоохранительных органов, представители интеллигенции, мастера пропаганды, сами выстраивались к нему в очередь для трудоустройства. Многие политики, которые считают себя искренними адептами демократии, правового государства и европейской интеграции, верой и правдой служили Плахотнюку. Он нанимал лучших специалистов в своих областях, щедро им платил, и они не считали для себя зазорным работать на человека с репутацией «босса всех боссов». Созданная им мафиозная система довольно органично легла на менталитет и ожидания нашего населения. Избиратели Ниспоренского района искренне избрали Плахотнюка депутатом парламента с первого тура с результатом 72%. То же самое — с Иланом Шором в Оргееве. Если один из самым известных молдавских политических мемов — «Да, Шор воровал у государства, но он и делился с людьми», — то стоит ли удивляться, что избиратели командируют в парламент целые ОПГ?

Три класса и государственность

И тут мы подходим к важнейшему вопросу о том, какие условия должны существовать, чтобы государство сохранялось и развивалось. Ключевое из всех этих условий — наличие больших групп людей, условно говоря, классов, заинтересованных в существовании данного государства, и готовых что-то для этого делать. В сегодняшней Молдове нет ни одного — ни одного! — организованного класса, который мог бы выступить в роли той закваски, которая обеспечила бы сохранение и развитие государства.

Первой предала свой народ интеллигенция. Слово «предала» мы употребляем не в пейоративном смысле, а просто как констатацию объективного феномена. Молдавская интеллигенция после провозглашения независимости практически в полном составе объявила о смене своей идентичности. Представители академического сообщества, педагоги, врачи, артисты и другие интеллектуалы объявили, что они румыны, что язык их румынский, и что независимость может быть только от СССР и от России, а от Румынии независимости быть не может. Это их право, никто их за это не осуждает. Но если такой важный и большой класс, как интеллигенция, заявляет, что Молдова — это какое-то временное образование, промежуточная станция на пути из СССР в Румынию, то уже одно только это во многом лишает Молдавское государство внутреннего стержня, легитимности и перспективы.

Другой крупный класс, который мог бы скрепить государственность — это национальная буржуазия, или, по-современному, бизнес-сообщество. Если бы 100 крупных молдавских бизнесменов однажды собрались и договорились, что им нужна Молдова в качестве независимого, функционального государства, если бы они разработали и профинансировали соответствующий план действий по достижению этой цели, то возможно, это и позволило бы сохранить молдавскую государственность. Но наши бизнесмены предпочитают решать свои проблемы индивидуально, каждый сам по себе, часто через коррупционные связи в парламенте, правительстве, правоохранительных органах и системе юстиции. Объединить их ради чего-то социально значимого практически невозможно. Один пример: виноделы Грузии, у которой нет дипломатических отношений с Россией, сели, договорились и реализовали план по возвращению грузинской алкогольной продукции на российский рынок. Молдавские виноделы даже на такое не способны. Поэтому, вслед за интеллигенцией, молдавская буржуазия — это минус второй класс, который мог бы поддержать молдавскую государственность, но ничего для этого не делает.

Третий класс — чиновничество. Среди государственных служащих, как на центральном, так и на местном уровне, много компетентных и порядочных людей, которые честно и добросовестно исполняют свои обязанности. Но все эти люди разбросаны по разным кланам, партиям и группировкам, которые постоянно воюют между собой, и которым до государства в целом дела нет. Сегодня чиновники работают на это государство, завтра они будут работать на другое государство, точно так же, как в прошлом они работали на третье государство.

Как это ни странно, единственными «патриотами», по-настоящему заинтересованными в сохранении Молдовы, выступают криминальные группировки. Но делают они это не потому, что сильно любят свою страну и хотят сделать ее нормальным государством, а потому, что такая «мафиозная суверенность» позволяет им 1) наиболее эффективно и безнаказанно грабить эту территорию и ее население, 2) повысить свою значимость в транснациональных криминальных схемах, и 3) не отвечать за это ни перед какими внешними силами.

Плахотнюк по своей геополитической ориентации вполне устраивал внешних партнеров, но он был слишком самостоятельным, неподконтрольным, и обладал уникальной способностью коррумпировать самих этих внешних партнеров. Это была главная причина, почему его убрали, а вовсе не забота о правовом государстве, правах человека и демократии в Молдове. Точно так же один авторитетный банкир изо всех сил старается вернуть акции банков, которые он продолжает считать своими, только потому, что придерживается известного принципа, сформулированного героем фильма «Великолепная семерка» — «Банки в Техасе должны грабить только техасцы». Этому банкиру плевать на Молдову, он просто хочет вернуть себе банки, которые у него, как он считает, несправедливо отобрали иностранцы. Он прекрасно знает общий принцип: в Молдове не должно быть молдавских банков. Но он упорно продолжает идти против течения. Просто феноменальная тяга к суверенности. Политикам бы такую.

В условиях, когда ни один крупный и влиятельный класс не ставит перед собой цель сохранить государственность Молдовы, эта государственность напоминает тяжело больного человека, который устал бороться со своей болезнью и запустил психологическую программу самоуничтожения. Человек уже не сопротивляется болезни, не принимает никакие лекарства, он решил умереть — и он угасает и уходит в мир иной. Но парадокс Молдовы заключается в том, что она, как государство, и «умереть» спокойно не может, потому что «похороны» и «поминки» придется организовывать ближним и дальним соседям, а они к этому не готовы.

Миссия невыполнима?

На таком фоне, сначала на президентских выборах в ноябре прошлого года, а затем на досрочных парламентских выборах в июле этого года, всю власть в Молдове получили Майя Санду и ее партия PAS. Санду избрана президентом до 2024 года, парламент — до 2025 года. PAS получила почти конституционное большинство (63 из 101 депутатского мандата) и сможет самостоятельно сформировать правительство. В дополнение к этому, де-факто в кармане у Санду находится еще один очень важный актив — Конституционный суд.

Санду и ее партия добились такого успеха, потому что им удалось перетянуть на свою сторону большую часть протестного электората. Избиратели, с одной стороны, оставили блок двух бывших президентов, Воронина и Додона, всего с 27% голосов, а с другой, люди так и не решились голосовать за какую-то третью силу, притом, что такие силы были. Санду/PAS во многом свели на нет свою геополитическую риторику, сумев убедить избирателей в том, что геополитика — это не главное, а главное — это решение внутренних молдавских проблем, прежде всего, борьба с коррупцией, наведение порядка в юстиции, социально-экономическое развитие. К тому же, эта by default праволиберальная сила активно использовала несвойственную ей предвыборную риторику левоцентристских сил. Можно назвать это лукавством, но это сработало.

Очевидно, что Санду, как до нее Плахотнюк, попытается построить собственную вертикаль власти. Но если власть Плахотнюка была мафиозная, теневая, «по понятиям», нынешний президент постарается соблюсти формальную законность. В рамках своей стратегии полной оккупации власти, в первую очередь, Санду будет добиваться смены неподконтрольного ей Генерального прокурора Александра Стояногло на собственного, послушного руководителя органов прокуратуры. Если для этого надо будет изменить законодательство, президент, парламентское большинство и правительство его изменят. Венецианская комиссия и Конституционный суд их поддержат, объявив любую их прихоть конституционной и европейской. Кроме того, на всеобщих местных выборах в 2023 году Санду/PAS пытаются посадить в кресло генерального примара Кишинева своего человека вместо нынешнего столичного градоначальника Иона Чебана, а также взять под контроль другие муниципальные и районные власти.

Возможно, молдаване даже поприветствуют эту новую дивную «демократическую» квазидиктатуру, но только с одним условием — если она обеспечит существенный рост уровня и качества жизни людей, и если в итоге численность населения не только перестанет сокращаться, но и начнет постепенно восстанавливаться. Так называемая диаспора не только сама массово голосовала за Санду и за PAS, но и убедили своих родственников, оставшихся в Молдове, тоже голосовать за этих политиков. «Если хотите, чтобы мы вернулись домой, голосуйте за PAS!» — такие звонки детей родителям из-за границы выглядели, как шантаж, но это было. После того, как и это сработало, со стороны диаспоры было бы честно, чтобы хотя бы половина из тех примерно 200 тысяч гастарбайтеров, которые голосовали за Санду и за PAS, продемонстрировали истинный патриотизм и солидарность со своими избранниками, и вернулись на родину, чтобы здесь, на месте, решать проблемы своей страны, а не поднимать экономику, пополнять бюджет и поддерживать социально-пенсионную систему других государств.

Основным двигателем развития Молдовы может стать только само Молдавское государства в лице соответствующих его институтов, которые сегодня находятся под полным контролем президента Санду и ее партии. Они получили огромный кредит доверия, и они должны этот кредит возвращать людям, которые их поддержали. Пока, судя по заявлениям статусных представителей PAS, они решительно настроены на то, чтобы «комиссарить». Можно, конечно, и «комиссарить», но простое махание шашками, да еще и в условиях одноцветной политической монополии, ни к чему хорошему не приведет. Население Молдовы будет и дальше уезжать и вымирать, что будет и дальше отражаться в сухих цифрах официальной статистики. У Санду/PAS есть вся власть, чтобы переломить негативные демографические и социально-экономические тенденции. Осталось посмотреть, как будет реализована на практике эта кажущаяся невыполнимой миссия. Жаль, если все сведется к банальной «охоте на ведьм» и пропагандистской демагогии.

Возвращение к геополитике

Сразу после выборов Санду вернулась к открытой геополитике, приняв участие в Батумском саммите президентов Грузии, Молдовы и Украины, и подписав совместную декларацию, которая в Москве была расценена, как антироссийская. Новая власть пользуется абсолютной поддержкой западных «партнеров по развитию». Они уже обещали «закачать» в Молдову небывалые объемы финансовых ресурсов. Глава Европейского совета Шарль Мишель заявил, что Грузия, Украина и Молдова вместе могут получить от ЕС до 17 миллиардов евро. 17000000000 евро! То-то заживем!

В предстоящие четыре года президент Санду и PAS будут активно использовать евроинтеграционную риторику. Они уже это делают, и задают евроскептикам вопрос: «Что плохого в европейской интеграции, почему вы против нее выступаете?». Это вопрос из серии «Почему вы выступаете против полета молдавского космонавта на Марс?». В самом деле, как можно выступать против полета молдаванина на Марс? Это же так здорово — молдаванин летит на Марс! Это здорово, но совершенно нереально. Точно так же в природе не существует и такого явления, как «европейская интеграция Молдовы». То, что выдают за это явление — соседство, партнерство, ассоциация, евроориентация, свободная торговля, безвизовый режим, евромодернизация и т.п. — это не евроинтеграция. В истории были разные попытки евроинтеграций — Римская империя, Империя франков, Священная империя германской нации, империи Наполеона и Гитлера… Сегодня евроинтеграция — это процесс объединения государств Европы в рамках Европейского Союза. Больше ничего, только это.

Возможно, скептики и критики не правы. В любом случае, у Санду и PAS есть только один настоящий, убедительный способ их посрамить — к завершению своего четырехлетнего мандата получить от Брюсселя так называемую «европейскую перспективу» — обещание хоть когда-нибудь, пусть хоть через 20 лет, предоставить Молдове статус кандидата в члены ЕС. Если даже это не будет сделано, все обещания Санду окажутся пустой демагогией, под прикрытием которой Молдову будут и дальше затягивать в сомнительные и ненужные ей геополитические проекты.

Внешние партнеры

Одно из любимых занятий любой кишиневской власти — стоять на международных перекрестках с протянутой рукой и просить деньги у внешних «партнеров по развитию». Западные покровители нынешней власти — США, ЕС, Румыния, подконтрольные им международные финансовые организации и банковско-кредитные учреждения — деньги Молдове дадут. Мы наблюдаем беспрецедентную открытость Запада по отношению к администрации Санду. Остается дождаться и посмотреть, на какие цели и на каких условиях ей будут давать деньги.

С противоположной стороны, никуда не исчезла и Россия, хотя за годы пребывания в президентском кресле «пророссийского» президента Додона ее позиции в Молдове значительно ослабли. Когда Додон стал президентом, 44% респондентов предпочли бы на референдуме вступление в Евразэс, при 31% сторонников присоединения к ЕС. Сегодня это соотношение — 43% на 27% в пользу ЕС. Число сторонников объединения с Румынией при Додоне выросло в 2,5 раза — почти до 40%, число согласных вступить в НАТО — в два раза до 22%. Рейтинг доверия российскому президенту Владимиру Путину в Молдове с 2016 года по 2021 год упал с 67% до 45%, сравнявших с рейтингом немецкого канцлера Ангелы Меркель, доверие к которой в Молдове за эти же годы выросло с 28% до 43%. Результат недавних парламентских выборов зафиксировал актуальное влияние «проевропейских» и «пророссийских» сил в Молдове: 53% за PAS против 27% за блок Додона-Воронина.

В отличие от прежних избирательных кампаний, последние выборы в Молдове были отмечены практически полным отсутствием интереса к ним со стороны России. Позиция экспертного сообщества России, которая, очевидно, отражает и настроения во властных кругах, тоже кардинально изменилась. Эта позиция, в кратком изложении, заключается в следующем: на фоне конфронтации с Западом Россия вступила в период самоизоляции; Москве неинтересна политическая борьба в Молдове; Москва готова иметь дело с любой законной кишиневской властью; Россия не согласна с попытками Запада втягивать Молдову в свои геополитические проекты, которые в Москве рассматриваются, как антироссийские; Россия не намерена оплачивать проевропейский курс Молдовы; Москва не согласится, если и Молдова, по примеру Украины, будет превращаться в «анти-Россию»; Москва не допустит ущемления интересов проживающих в Приднестровье российских граждан и позиций своих миротворцев; Москва не считает окончательными границы новых независимых государств, образовавшихся в результате распада СССР; Молдове, как и другим бывшим советским республикам, еще только предстоит доказать, прежде всего, самой себе и своим гражданам, способность существовать в форме суверенного, дееспособного государства в границах, доставшихся ему от Советской Молдавии; 5000 лет, сколько существуют государства, их границы постоянно менялись, и нет никаких оснований рассчитывать на то, что в XXI веке они вдруг перестанут меняться; Москва сама будет определять, какой курс считать антироссийским, а какой нет; Москва предупреждает, что превращение бывших советских республик в «анти-Россию» может иметь фатальные последствия для самого их существования; силу, в том числе военную, в международной политике еще никто не отменял; нравится все это кому-то или не нравится, но такова новая реальность.

В то же время, при таком новом и показном равнодушии, мол, делайте, молдаване, что хотите, вы нам неинтересны, российско-молдавские отношения во многом остаются российско-додоновскими отношениями. Это не институциональные отношения между одним государством и другим государством, а персонифицированные отношения между группировкой Додона в Кишиневе и его покровителями в Москве. Многие молдавские бизнесмены жалуются на то, что они не могут экспортировать в Россию свою продукцию без того, чтобы получить «добро» от «таможни» додоновского клана и его московских партнеров. Кроме того, что этот клан подмял под себя экспортно-импортные отношения между Молдовой и Россией, Додон, уже проиграв выборы президента, совершил беспрецедентную для дипломатической практики выходку, буквально за неделю до инаугурации нового президента сменив в Москве посла на преданного лично ему человека. Вряд ли в истории дипломатии можно найти прецедент, когда проигравший выборы глава государства подписывает указ о назначении посла, но Додон это сделал, и Санду придется как-то на это реагировать, точно так же, как и на затянувшуюся историю с попыткой назначить человека Плахотнюка послом в Бухаресте.

Эпилог (не эпитафия)

Таким образом, на момент 30-летия провозглашения независимости Молдовы мы имеем в Кишиневе двукратный перевес «проевропейских» сил над «пророссийскими» силами при полном провале сил молдавских. В этой статье мы попытались изложить нашу версию того, почему потерпела неудачу государственность постсоветской Молдовы. Кому-то такой подход покажется слишком алармистским и пессимистичным. Оставим помпезные и претенциозные спичи политикам. С их стороны недостатка в пафосе и патетике на тему независимости в ближайший месяц не будет. Кому-то даже пришла в голову нелепая идея устроить 27 августа в Кишиневе военный парад. Главнокомандующая Вооруженными силами Майя Санду, принимающая военный парад — неужели никто не сказал ей, что это смешно?

Мы должны сохранять способность смотреть на вещи трезвым взглядом. Иначе мы так никогда и не поймем, от чего и от кого, для чего и для кого, откуда и куда независимость Молдовы. В бездействии шансов нет, а жизнь — она полосатая.

Дмитрий Чубашенко

На фото: Кишинев, 27 августа 1991 года. Фото Валерия Корчмаря.